Начало у меня было наверно таким же, как и у всех, изначально предрасположенных к алкоголизму. Где-то какой-то ген был у меня поврежден таким образом, что мой провал в это дерьмо был заранее предопределен. Но разве у меня в те далекие времена были такие знания? Да и если были бы -- воспользовался бы я ими? Ооочччень сомневаюсь.
Первые шаги я сделал еще в детстве. Совершенно не помню, когда выпил первый раз, но в пионерлагере я хвастался, что выпил уже за свою жизнь, а мне было 13 лет, три бутылки водки и штуки четыре-пять вина. Именно хвастался -- ведь это так круто и по взрослому -- ПИТЬ!
И мне действительно нравилась эйфория. Очень приятные ощущения, дающие к тому же уверенность в себе (а я был довольно неуверенным подростком). Я выпивал несмотря на то, что последствия употребления для меня в том возрасте были весьма жесткими: сильно болела голова, тошнило, была слабость.
Мое втягивание происходило постепенно. Никогда никакого повода не было, выпивал с соответствующими "друзьями". Главный тост был типа "Ну, чтоб не засекли!" Мама, видя, что дело плохо (в то время я уже стоял три раза на учете в инспекции по делам несовершеннолетних, причем один из них был именно за пойло), отправила меня после восьмого класса учиться в Москву. Годы, проведенные там, были относительно спокойными в плане алкоголя. Почти не пил, не считая несколько случаев в училище. Мне действительно очень помог приезд в Москву. Меня здорово отвлекли мои братья, живущие там. Чем мы только не занимались -- писали фантастические рассказы, рисовали комиксы, играли чуть ли не спектакли по нашему же сюжету, мотались по музеям... В общем, занимались весьма творческими делами и это напрочь отшибло у меня память об алкоголе. Зарождающаяся зависимость впала в спячку, поскольку ее власть надо мной была еще не так сильна, а поскольку все, что мы проворачивали с Михой и Колькой, было очень интересно, увлекательно и совершенно затмило мое влечение к алкоголю. Но оно никуда не ушло. Оно ждало. И, разумеется, дождалось. Через несколько лет.
Доучившись в училище я ушел в армию. Там тоже пить было негде. Служили в степи, в Казахстане. Когда пришел из армии, остался в Москве, но жил уже в общежитии, а не у брата. Вот тут она, еще не сформировавшаяся до конца, зависимость, вернулась и расцвела своими одуряющими цветами. Я с упоением ввязался в алкогольную гонку. Через пол-года я встретил свою будущую жену, мы поженились. Я опять стал пить меньше, поскольку семейная жизнь была новой вехой в жизни и я чувствовал своими еще не пропитыми мозгами определенную ответственность.Да и алкоголизм как таковой еще наверно не окончательно пророс у меня в сознании. Четыре года с чем-то я жил в относительном спокойствии в плане пьянок. Лишь изредка у меня получались почти неконтролируемые пьянки (всегда дома, как правило на праздники). Но, что характерно, до этого времени я не похмелялся. Никогда. Мне всегда было так плохо утром, что я даже думать не мог о водке или чем-то алкогольном вообще.
Но, как водится, нашелся учитель и на такую премудрость. Это был мой тесть. Мы как-то раз поехали домой в Москву с дачи в Болшево. Мы там строили дом и в этот раз накануне вечером здорово развязались. Утром я кое как собрался (было очень муторно) и мы пошли на станцию. Тесть мне говорит -- давай, мол, похмелимся. Я ему говорю, что видеть не могу пойло, не то, чтобы пить. Он меня успокоил, что все будет нормально. По дороге был гастроном. Мы зашли, он спросил у меня денег и купил две бутылки 0,7 какого-то некрепкого вина. Зашли в парк, выпили (у меня неплохо получилось, вино было сухое, кажется или полусухое, с алкоголем 10-12 %. Оно неплохо влезло мне в глотку и даже весьма уютно расположилось в желудке. И вот, я с ЛИКОВАНИЕМ почувствовал, что черная пелена уходит из сознания, взгляд проясняется, мысли приобретают кристальную ясность, муть в желудке рассосалась и я становлюсь НОРМАЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ!!! Никаких последствий пьянки не осталось в помине! Я просто воскрес из почти мертвых. Мне кажется, что именно этот момент является ключевым в моем окончательном принятии алкогольной кабалы.
Потом случилось нечто, после чего я разошелся с женой и уехал домой, в Сибирь.
И вот тут я уже окончательно устаканился в своей должности алкоголика. Это видимо случилось бы в любом случае, но мне нравилось утверждать (в оправдание себя), что если бы не московская жена, я бы не спился.
Дома я начал делать все по классике жанра -- нашел спутницу в жизни именно такую, которая не мешала, а порой помогала, пить. Я искал работу, где можно было, в рамках разумного, поддавать. Когда я рамки разумного перешагивал, я терял-таки работу, но вскоре находил новую, опять же с пометкой -- "здесь можно будет попивать потихоньку". Но у алкаша "потихоньку" рано или поздно перестает работать и очередная работа пропивалась, но находилась другая.
Соответственно, в друзьях у меня были вовсе не друзья, а собутыльники, что и понятно. В общем, я тщательно затачивал свою жизнь под бухло и только под него. Это происходило все на автомате, на уровне подсознания, что страшнее всего... Здесь, дома и начались самые страшные мои годы, вспоминать которые без ужаса и содрогания я не могу.
До сих пор не могу представить до конца ужас и отчаяние мамы, которая наблюдала мое самоуничтожение, но сделать ничего не могла. Что только она не предпринимала, чтобы я образумился! Я прямо вижу, как она пыталась общаться со мной, достучаться до меня, а на нее мутными глазами смотрел и хриплым голосом ей отвечал Джек Торренс, то самое безумие, которое рано или поздно селится в разуме любого алкоголика. До сих пор пронизывает горькое, непоправимое отчаяние, что я очень помог маме умереть значительно раньше отмеренного ей срока. Помог своим алкоголизмом, своим холодом и отстраненностью, своим пьяным эгоизмом. Она слишком любила меня, слишком переживала за меня, за мою деградацию и за то, что она не может остановить эти страшные жернова. Как бы я хотел все это исправить!!..
Комментариев нет:
Отправить комментарий